Эпоха здорового взаимодействия и конструктивно-рыночного соперничества в углеводородном ТЭК, достигшая своего апогея в Энергетическом документе Санкт-Петербургского саммита G8 в июле 2006-го, все больше уходит в небытие. Сколь бы грустно ни было констатировать, но она скатилась к подмене ключевых для нефтегазового сектора понятий. Яростная конфронтация теснит честную конкуренцию, интриги подрывают деловой успех. Вместо прозрачных конкурсных аргументов ставятся закулисные подножки, а запреты на эксплуатацию комплектов новейшего оборудования явили нам инвестиционные гетто, размашисто нанесенные на карту любителями энергодиктата.
Да уж, концерн Siemens и впрямь отколол номер…
Демонстративная готовность энергомашиностроительного гиганта Siemens поссориться с Россией вплоть до обратного выкупа доставленных с Тамани в Крым газовых турбин с маркой ФРГ (но при значительной доработке и адаптации силами россиян), выглядит недобрым предзнаменованием.
В памяти поколений оживают полузабытые страницы некоего тайного сговора между промышленниками на Рейне и на заокеанской Миссисипи. Не стало ли это наследием альянса ультрареакционеров от индустрии по обе стороны Атлантики, который не прерывался ни в какие времена? Не может же Siemens не знать, что генерирующие мощности потребовались Крыму не ради местнического тщеславия. Cовременные геростраты обрушили на Херсонщине ведущую на полуостров ЛЭП и закрыли Днепровский водоканал. Случись это не на Украине, а в какой-нибудь иной стране, — цивилизованная Германия подняла бы страшный шум тотального возмущения подобным преступлением против человечности. Но, увы, к рассматриваемому нами случаю это, как видно, не относится.
Впечатление таково, что по закрытым дипканалам между Вашингтоном и Берлином до сведения канцлера Ангелы Меркель доведено — по итогам Гамбургского саммита G20 — настолько яростное недовольство Белого дома готовностью ФРГ сохранить хотя бы остатки энергетического диалога с РФ и спокойный нейтралитет к ее нефтегазоэкспортным планам, что никакой альтернативы отныне вообще не просматривается. И немцам, таким образом, попросту не остается ничего, кроме незавидной участи: слепо поддерживать заокеанскую антикремлевскую обструкцию — поддерживать бездумно и стопроцентно. Причем нацелено это, судя по всему, именно на сферу ТЭК.
Дело тут не только в эпизоде с Siemens. При Хрущеве и Брежневе СССР дважды налаживал на своих заводах, причем в рекордные сроки, выпуск труб большого диаметра, который в США мечтали гальванизировать в качестве сверхсложной для Москвы задачи, якобы невыполнимой на том этапе новейшей истории России. Поверьте, так же будет и с самостоятельным освоением производства современных газовых турбин в РФ, вы только дайте срок. Основная же опасность гораздо шире: борьбе с российской энергетикой немецкими руками одновременно выливается по чьей-то злой воле почти на все континентальные площадки.
Одна из них — недоверчивая по отношению к ЕС Анкара, что готовится встретить «Турецкий поток» с северо-восточного берега Черного моря. Уход ВВС ФРГ с базы «Инджирлик», прекращение поставок крупповского оружия для армии Реджепа Тайипа Эрдогана — это тоже связанные с энергетикой звенья. Звенья того же курса на сдерживание восточных оппонентов внешне единой и послушной Вашингтону Европы, а не только на отражение тревог Берлина по поводу прав человека и иммиграционной политики в Турции.
Быть может, на Шпрее втайне надеются сохранить в неприкосновенности, (благодаря созвучию всех этих шагов антимосковскому курсу атлантистов) хотя бы одно главное слагаемое топливно-сырьевого партнерства с Россией – «Северный поток-2»? Ведь не случайно же в защиту энерготрассы возвысили свои голоса и фрау Меркель, и главы немецкой и австрийской дипломатий, и сами компании, готовящиеся проложить уникальную газовую артерию по дну Балтийского моря. Быть может, их общий замысел состоит в том, чтобы успокоить гегемонистски настроенных американцев как в плоскости жестких секторальных санкций, так и в сфере ограничений финансового порядка, и в противодействии многим другим конструктивным планам России; но все же оставить столь нужный Западной Европе газопроводный план в покое?
Однако вот беда: в США не хотят мириться даже с одним-единственным исключением. Если до сих пор мы твердили в этом контексте о сенатском законопроекте, то отныне под сводами Капитолия испечен новый пирог — билль нижней палаты конгресса. Голосование должно состояться 25 июля. В документе ставится сверхзадача: превратить желанный срыв «Северного потока-2» в императив внешней энергополитики Соединенных Штатов – их стратегическую цель. С учетом этих нарастающих, словно снежный ком, событий символичными выглядят намеченные на на 25-26 июля совместные учения ВМС России и Китая на маршруте все той же газопроводной трассы на древнем Варяжском море. Недаром же в тот самый день, когда Трамп лично спустил на воду в Норфолке, штат Виргиния, самый дорогой в истории авианосец за 13 млрд долл, в гавань Балтийска вошли корабли из КНР – эсминец «Хэфэй», фрегат «Юньчен» и судно снабжения «Ломаху».
Чем лечить от санкционного зуда?
Да уж, предстоит такая борьба за свободный доступ к энергоэкспорту по всему миру, что только всемерное отстаивание законных интересов любой страны сможет отрезвить идеологов беспроигрышного для Белого дома варианта. Страсть к блокированию чужих планов топливного взаимодействия прямо-таки обуяла вашингтонский истеблишмент.
Например, от Пекина там требуют свернуть обмен энергопоставками с Северной Кореей. О чем идет речь? В последние годы вывоз каменного угля из КНДР в Китай, составлявший 40% всего экспорта из «страны идей чучхэ» в Поднебесную, давал режиму Ким Чен Ына 94 млн долл ежемесячно. Кроме того, каждый месяц Пекин поставлял Пхеньяну десятки тысяч тонн нефти, шедшей и на удобрения, и на горючее для двигателей. Но в нынешнем году эти объемы падали, причем не столько под нажимом США, сколько из-за ценовой депрессии, а также ряда проблем в отношениях между КНР и КНДР.
В Financial Times и других СМИ пишут, что теперь северокорейский уголь отчасти вывозится в РФ. Так неужто сверхпринципиальный Трамп, публично «высекший» китайцев за их не свернутый товарооборот с Ким Чен Ыном, примется ругать еще и Кремль за отказ отгородиться от северокорейского угля? В совместном заявлении Москвы и Пекина по смягчению ракетно-ядерного кризиса вокруг злосчастного полуострова нет ни единого слова о необходимости угольной или нефтяной блокады либо шантажа. Там сказано о другом — о назревшем прекращении испытаний новых баллистических систем северокорейцами и о жизненно необходимом отказе их южных оппонентов от массированных маневров вместе с Пентагоном, не так ли?
Тем временем произраильскому лобби в США хочется сдержать новыми санкциями еще и ТЭК Ирана, воспрявшего после антиядерного эмбарго. План суровых рестрикций разоблачил на днях в нью-йоркском выступлении министр иностранных дел Исламской Республики Мохаммад Джавад Зариф. «Соединенные Штаты должны переосмыслить свой подход к санкциям, — заявил он. — Санкции не дадут результатов. В Вашингтоне должны вбить это себе в голову». При этом глава тегеранской дипломатии защищает не только «шиитский оплот» по долгу службы. В равной мере бессмысленны и меры против РФ. «Не поддерживаю и введение этих санкций. Точка, — парировал высокопоставленный иранец вопрос модератора дискуссии в Совете по международным отношениям. — Я считаю, что санкции контрпродуктивны».
В ряду тех, кто, по персидской формуле, вбил себе в голову пагубность всевозможных блокад и запретов, а уж тем более обреченность превращения этих экстраординарных мер в будничные рычаги внешней политики, — ряд компаний США. Среди подписантов здравой инициативы, сторонящихся газотурбинных цензоров из Siemens, — нефтяные и энергетические гиганты ExxonMobil (оштрафованная задним числом на 2 млн долл за сотрудничество с «Роснефтью») и General Electric, а также аэрокосмическая компания Boeing, банковские конгломераты Citigroup, Mastercard и Visa, а также корпорации-производители Ford, Dow Chemical, Procter & Gamble, International Paper, Caterpillar и Cummings. Оставаясь в целом лояльными республиканскому Вашингтону и не смея лоббировать полный отказ от законопроекта, они хотя бы вполголоса предупреждают о непредвиденных последствиях глобально-жандармского зуда для самого же большого бизнеса Соединенных Штатов.
Тем временем в Старом Свете большинство «мейджоров» ТЭК, опять-таки не в пример Siemens, вообще считает законодательно-санкционный топор над диалогом с Россией неприемлемым. «Это невероятно», — возмущена глава французской Engie и сторонница «Северного потока-2» Исабель Кошер. По ее мнению, плох сам «принцип наложения американских санкций на проект, который выполняется не в США, не включает в себя американских акторов и не измерен в долларах… Европейцы правы, когда сплачиваются для отпора. Это вмешательство недопустимо». «Неприемлемо то, что энергетическая политика ЕС формируется теперь в США, и что нам, европейцам, придется платить за американские рабочие места в качестве потребителей, а сама отрасль столкнется с поднятыми ценами, жестоко наказывая нас за попытки обеспечить в Европе надежное энергоснабжение», — вторит француженке главный исполнительный директор немецкой Uniper Клаус Шафер.
Карибы – адреса тревоги
До недавнего времени по мировым СМИ гуляла фраза о том, что Трамп если и держит свое слово, то разве что на внутренней арене самих же Соединенных Штатов, особенно если речь идет о предвыборных обязательствах республиканского олигарха перед американским ТЭК.
Что же касается его недавних намерений изменить внешнеполитический курс Вашингтона, то на этом пути серьезных перемен, увы, не проявилось. Поэтому СМИ стали было тиражировать пренебрежительный вывод: международные заявки затравленного демократической оппозицией Белого дома якобы вообще повисают в воздухе. Но не тут-то было. Трампу пока не под силу мало-мальски оздоровить отношения с Россией и Китаем, но зато реализовать свои планы наказания латиноамериканских стран ему удается.
Прибыв в Майами, президент отменил наследие Обамы по нормализации диалога с Кубой; в Гамбурге — еще больше накалил вопрос о строительстве антииммиграционной стены на границе с Мексикой; а 17 июля в Вашингтоне пообещал «быстрые и решительные действия» против мятежной Венесуэлы. И вот не прошло и пары дней, как Reuters, ссылаясь на высокопоставленный источник в окружении Трампа, сообщает о намерении Белого дома… остановить долларовые платежи за венесуэльскую нефть. Интересно: в какой же валюте собираются Соединенные Штаты платить за сырье с Ориноко, — в тугриках или, быть может, в западноафриканских франках?!
Авторитетное агентство верно оценивает опасность для Каракаса, который и без того объят безденежьем и хаосом гражданского неповиновения. Reuters пишет, что «санкции могут поставить южноамериканскую страну в трудное положение из-за крупного ограничения нефтеэкспорта. Запрещающие любую транзакцию в валюте США санкции — среди самых жестких обсуждаемых мер, относящихся к углеводородной отрасли». Кроме того, отмечается, что власти рассматривают и возможность запрета на импорт венесуэльской нефти в США как таковой. Но ограничительные меры, ставящие вне закона лишь долларовые сделки, считаются на Потомаке более осуществимыми и, вместе с тем, продуктивными. Почему? Они, по прогнозу Reuters, создают сложности для переработчиков и трейдеров, а не потребителей в США.
Предположим, что Соединенным Штатам, привыкшим играть в регионе к югу от Рио-Гранде роль верховного арбитра, не понравилась ключевая идея наследника ненавистного Белому дому команданте Уго Чавеса — президента Николаса Мадуро. Речь во дворце Мирафлорес идет о том, чтобы, вместо «буржуазной» и оппозиционно настроенной Национальной Ассамблеи, опереться в русле продолжения «Боливарианской революции» на некое Конституционное, или Учредительное, собрание, которое еще надо избрать. Предположим также, что Мадуро сознательно идет на обострение, игнорируя неприятные для себя итоги прошедшего на днях неофициального «народного референдума» с участием 7 млн человек и парируя вашингтонскую критику заявлением своего МИД: «Мы не позволим никому унижать себя».
Допустим далее, что возмущенный авторитаризмом президента-чависта парламент самостоятельно назначил 13 новых членов Верховного Суда республики вместо нынешних судей-лоялистов, которые устраивают кабинет «социалистов ХХ1 века». Предположим, повторяю, что все это не по нраву бдительной сверхдержаве, для которой Венесуэла и впрямь является довольно близкой соседкой. Но как можно рвать с ней топливно-сырьевые связи, которым более ста лет, и которые пережили даже периоды страшной тирании Гомеса 1930-х годов и генеральской диктатуры Маркоса Переса Хименеса 1950-х? Не равносильно ли это угрозе голодом?
Кризис вокруг сегодняшней Венесуэлы на глазах перестает быть узко-региональным. Во всяком случае, для международного нефтегазового сообщества он, без преувеличения, становится трансконтинентальным. Дело в том, что значительная часть добываемой на родине Боливара нефти перерабатывается силами национальной компании PDVSA отнюдь не на материке. Тяжелое и сверхтяжелое оринокское сырье превращается в «удобоваримые» нефтепродукты на принадлежащем венесуэльцам НПЗ, что расположен на антильском острове Кюрасао. А эта территория, в свою очередь, хотя и обрела некоторые государственные прерогативы, но во многом остается под эгидой экс-колониальной метрополии — Нидерландов.
Голландцы, следуя европейской и натовской блоковой дисциплине, тоже могут невзлюбить революционный Каракас. И нарушить в некий день икс связи между экзотическим островом и Венесуэлой, так что знаменитый ликер «Кюрасао» заиграет уже не синим и зеленым цветом, как доселе, а роковым цветом «черного золота», да еще со зловещей алой добавкой. А ведь по недавним контрактам, поставщиками легкой нефти для смешивания с вязким оринокским сырьем на Кюрасао стали компании РФ(!). Да, тут определенно может созреть, если вовремя не остановиться и не проявить со всех сторон добрую волю, подобие Карибского кризиса, но только не термоядерного, а, к счастью, пока лишь нефтяного. Но все равно малоприятного.
Мексиканцы берут тайм-аут
В целом хочется от души пожелать дружественным государствам Латинской Америки, сколь бы «правым ни было их дело» в ходе отстаивания национальных энергетических суверенитетов, — железно выполнять двух и букву закона как у себя дома, так и на внешних рынках.
Пожелать им надо еще и как можно реже корректировать те или иные договоренности по нефти и газу. Выгодно ли — невыгодно ли придерживаться контрактов и графиков стопроцентно, — это ведь иной вопрос. В конечном счете, репутация дороже. Ресурсный национализм — плохой советчик; и незачем следовать где-нибудь на мирно-безоблачном атлантическом шельфе опыту разрушенного войнами Ирака, который корректирует законодательно-нормативную базу своего углеводородного ТЭК с нарастающей частотой.
Вот, к примеру, Мексика, не входящая в состав ОПЕК и, следовательно, не подвластная никаким коллективно-уставным зигзагам вместе со всеми. Казалось бы, совсем еще недавно, буквально три года назад, она отчаянно нуждалась в ускорении, на любых разумных условиях, притока инвестиций из-за рубежа на свою сушу и глубоководье в соответствии со смелой энергетической реформой подчеркнуто-рыночного содержания. А теперь, когда первые открытия зарубежных инвесторов стали явью, та же Мексика решила, представьте себе, отложить, по сообщению Bloomberg, следующие торги. Предлог — дать транснациональным корпорациям больше времени для оценки значения и масштабов последних отраслевых находок на море.
Действительно, Sierra Oil & Gas, Premier Oil и Talos Energy сообщили 12 июля, что сделали значительное открытие в Мексиканском заливе. По информации первой из этих компаний, запасы уже обнаруженных в их акватории залежей, судя по первоначальной оценке, равны (возможно, с дополнительным учетом близлежащего блока) 1,4 — 2 млрд баррелей. Между тем Premier Oil заявила об ориентировочных запасах на своем блоке, превышающих 1 млрд баррелей. Речь идет о так называемом Блоке 7, который компания получила в рамках первого тендера по итогам стартового раунда продажи прав на разработку нефтяных месторождений в Мексике.
Чуть позднее заявила об увеличении своей ресурсной оценки в пределах проекта «Амока» до 1 млрд баррелей нефтяного эквивалента итальянская Eni; а глава ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов подтвердил намерение сотрудничать с ней на трех мелководных блоках, выигранных еще в прошлом месяце. Перспективы, таким образом, улучшаются, но и некоторое беспокойство тоже нарастает. С одной стороны, как бы ни стала мексиканская партийно-политическая элита рвать на себе волосы: мол, не слишком ли расщедрилась на сей раз страна кактусов, сомбреро и текилы. А с другой, как бы не перешел Трамп — со своими стенами — невидимый психологический Рубикон взаимного уважения и приличий в отношениях с Латинской Америкой. И не стал бы, как много лет назад, вновь считать ее своим задним подворьем.
Павел Богомолов