«…От лица моего правительства я прошу, чтобы ваша компания рассмотрела опасность, которую «Северный поток-2» представляет для европейской энергобезопасности, — сказано в письме посла США в ФРГ Ричарда Гренелла, разосланном ряду корпораций стран ЕС, — а также репутационные издержки и риск санкций, ассоциируемый с этим». Итак, опять шантаж и, главное, неправда. Более того, ложь об «озабоченности нарастающе-агрессивным поведением, особенно использованием Москвой энергоресурсов как политических и экономических рычагов». Еще вчера эти письма клеймили «трубопроводный диктат — магистральные угрозы» Кремля странам Балтии. Особенно тем из них, кто может перекрыть наземно-газовую трубу в Калининградский анклав с его главной стоянкой Балтийского флота. Но вот — отрезвляющие факты на глазах у Литвы. Точнее, на глазах у ее властей, возомнивших было себя арбитрами в вопросе: быть или не быть освещению и отоплению бывшей Восточной Пруссии путем транзита «голубого топлива» Сибири? Москва показала Вильнюсу, что даже в случае намека на энергоблокаду Калининграда силами НАТО мы пойдем на любые расходы для газоснабжения западной области РФ отнюдь не по трубам, а с помощью морского завоза. Казалось бы, теперь в Вашингтоне надо переписывать заготовки грозных писем. И действительно, ныне «злокозненные московиты» запугивают-де соседей уже не трубой, а самым передовым сжиженно-танкерным форматом поставок, которым, как надеялись заносчивые соперники, мы овладеем не раньше, чем через сто лет! Но нет, самокритика им не под силу. И вот уже источником злобы становится само название плавучего завода по регазификации, который ныне пришвартован к калининградскому пирсу на случай налаживания завоза СПГ из России, — «Маршал Василевский». Но разве не он, один из полководцев Победы, блестяще спланировал крах колыбели тевтонского милитаризма? И разве не он, следуя просьбе самих же Соединенных Штатов, обеспечил в 1945-м по приказу Сталина полный разгром Японии? Ох и коротка же у вас историческая память, ослепленные реваншем борцы и с трубным, и со сжиженным газом!..
Мужичок с молоточком
Гениальный Лев Толстой, работая над «Анной Карениной», нашел яркий образ неотвратимого рока, преследующего героиню в виде ночного кошмара. Это – мучительный сон про мужичка с молоточком в полутемной кузнице.
В наше время «мужичком с молоточком» на глазах становится враждебно настроенная элита США. Сменяются годы и времена, становятся более креативными чьи-то подходы к глобальной энергетической политике. Но только, увы, не в Вашингтоне, где и сейчас, отпраздновав приход 2019-го, не придумали в сфере ТЭК ничего нового и светлого. В стране былых творческих прорывов, масштабных замыслов и смелых инициатив — прискорбное интеллектуальное вырождение.
Упрямое цепляние за пресловутый санкционный синдром — одно из его удручающих проявлений. Ну ничего нового не могут изобрести! Думающая, ответственно рассуждающая часть Евросоюза умоляет Америку об одном: не примитивизировать коммерчески-отраслевые реалии еще больше и хуже! «Вопросы европейской энергополитики должны решаться в Европе, а не в США», — призвал глава МИД Германии Хайко Маас на новогоднем приеме «Восточного комитета — Восточноевропейской ассоциации немецкой экономики». Куда там! Заокеанские ковбои и шерифы никого не слушают, продолжая упрямо, просто-таки до умопомрачения бить своим молоточком!
А ведь он запросто может подвести, и не только в Европе. Не исключение — и Персидский залив, а потом еще и другие точки Земли, накаленные Белым домом. Об этом на ленте журнала Politico предупреждает Джарретт Бланк в статье под редким по своей остроте заголовком: «Трамп рискует финансовой катастрофой для Америки». Так откуда же, спрашивается, Вашингтону ждать беды — скажем, беды в связи с размашистыми нефтяными санкциями против непокорного исламского Ирана? И, собственно, о беде для каких именно имперских прерогатив и функций сегодняшней Америки идет речь?
Ответим с помощью самого же Politico. В январе ЕС намерен выступить с заявлением по Ирану. Оно должно быть приурочено к третьей годовщине вступления в силу одного из редких (для нашей конфронтационной эпохи) и потому важных совместных решений Востока и Запада — ядерной сделки с Тегераном. Согласно тому документу, региональная держава на Среднем Востоке отказалась от обогащения урана до оружейных характеристик, как и в целом от программы создания атомной бомбы; а Россия, КНР, Британия, Франция, ФРГ и США сняли торгово-инвестиционное эмбарго с осажденной страны. Однако в мае 2018-го, хотя Иран, выполняя договоренности, ничего не нарушил, Америка демонстративно вышла в одностороннем порядке из той сделки, пригрозив ближайшим партнерам всяческими карами (если они не последуют примеру Вашингтона). Как добавил Белый дом, ядром всей этой разгромной акции станет ноябрьский запрет на импорт иранской нефти.
Что такое Special Purpose Vehicle?
Европа, конечно, поначалу испугалась, но решила не сдаваться. Осенью 2016-го еврокомиссар по внешней политике Федерика Могерини заявила: ЕС создаст — во избежание адресных наказаний своим корпорациям из-за океана — некий альтернативный рычаг для по-хорошему обезличенной торговли с Ираном в обход долларовой системы и банковского контроля США в целом.
Теперь уже настал черед волноваться Вашингтону, и скоро ему пришлось предоставить восьмерке крупных мировых экономик оттяжку в вопросе об иранском нефтеэкспорте. Продление этих поставок на полгода получили и глобальные рыночные гиганты (Индия), и дальневосточные «тигры» (Южная Корея и Тайвань), и даже союзники США по НАТО (Италия и Турция). Как видно, американцы решили, что для Старого Света главное — конъюнктура и сиюминутное своекорыстие. Дойти бы, мол, с поставками из Персидского залива до середины зимнего отопительного сезона и весенних фьючерсов, а там можно будет наложить на товарообмен с Ираном окончательное табу.
Однако на деле старушка Европа не аморальна в том смысле, который ей часто приписывается. В Берлине, Париже, Вене и иных столицах, умеющих равноправно торговать с пресловутым «исламским режимом», отлично знают кое-что еще. Например, что кроме запрещенной заокеанским боссом нефти есть и товарные потоки гуманитарного значения. Поставляются такие жизненно важные продукты, как широчайшая гамма фармацевтики. Наказать 80 млн ни в чем не повинных людей острым дефицитом медикаментов (как и ряда видов продовольствия, удобрений, бытовой химии, всевозможных запчастей и многого другого) ЕС не желает. Потому, собственно, мы и ждем со дня на день новостей из Брюсселя о том, что Евросоюзом наконец-то создан т.н. Special Purpose Vehicle (SPV).
Не надо только думать, что формируется упрощенно-бартерная схема на межнациональном или блоковом уровне. Нет, возникает полноценный тип взаиморасчетов по всей гамме внешнеэкономических операций — расчетов в обход сверхбдительных транснационально-банковских конгломератов. Словом, сводить «дебет» с «кредитом» по всем видам торговли с Ираном будут… сами же власти стран ЕС. Они, а не европейские банки, уязвимые под топором санкционной мести из Нью-Йорка, займутся всем тем, что на жаргоне финансистов именуется словом clearance. И даже могущественная Америка вряд ли отважится ссориться с суверенными государствами, рискуя хаосом в отношениях со своими союзниками. Поэтому в принципе за океаном можно было бы даже проглотить становление европейского SPV, смирившись в сердцах с этой завуалированной помощью ненавистному Ирану. Однако в том-то и дело, что параллельно возникает неизмеримо более масштабный, даже роковой вопрос, который не дает Вашингтону покоя.
Бог с ним, с Тегераном; но что, если подобные «внедолларовые» рычаги торговли, инвестиций и кредитов будут востребованы с такими державами, как Китай или Россия? Вот тогда-то власти доллара настанет конец. В один прекрасный день Москва перестанет нуждаться в «зеленых вездеходах» в оплату за свои нефть и газ, а Пекин — в той же валюте в ходе оплаты импорта углеводородного и прочего сырья в Поднебесную. Иными словами, полмира сможет обходиться даже без ссылок на доллар, а не то что без прямого или косвенного контроля из небоскребов на Уолл-Стрит! «Если США разойдутся с ЕС по проблеме санкций, где «на кону» — и политические, и экономические интересы, как, например, Россия, — правительства и фирмы Европы смогут использовать более отточенную структуру SPV, исходно предназначенную для Ирана, — теперь уже для проводки тех транзакций, которые США должны блокировать в отношении более мощных государств, — продолжает Politico. — Это сценарий ночного кошмара, ведь США простирают свое финансовое могущество так далеко, что нашим союзникам и партнерам придется строить финансовые альтернативы в отрыве от Нью-Йорка и от доллара, причем с глубочайшим политическим и экономическим эффектом. В наихудшем случае США могут потерять саму способность запрета на те транзакции, которые угрожают нашим интересам…».
В общем, Politico советует Трампу не бороться с ЕС по этому вопросу, а опередить Старый Свет и даже возглавить гуманитарное, социально важное направление в рамках сохранившегося сегмента былых связей с Ираном. Например, открыть сообща с Брюсселем некий канал для подконтрольной Вашингтону поставки лекарств взамен на пока еще остающиеся доходы Тегерана от «выжившей» части нефтеэкспорта. То есть главное для дяди Сэма — предотвратить рождение SPV – дееспособного и дистанцированного от США. Что ж, европейцам виднее: соглашаться или нет. Но не забывайте: нефтеэкспортные санкции замышлялись и провозглашались как раз ради нагромождения социальных невзгод, бедствий и страданий населения Ирана — провоцирования антиправительственного мятежа. И уповать на этом фоне на некую благотворительность Белого дома было бы как минимум странно.
Нефть как амортизатор биржевого коллапса
На фоне двусмысленно-лицемерных заявлений из уст представителей американской элиты на старте года, один доклад все же прозвучал честно и недвусмысленно. С ним выступил в Вашингтоне председатель Федеральной резервной системы (ФРС) США Джером Пауэлл. Поднявшись на трибуну Экономического клуба, высокопоставленный финансист (по-нашему, глава Центробанка) без стеснения высказал нечто, казалось бы, парадоксальное.
Несмотря на то, что Соединенные Штаты сами стали важным экспортером энергоносителей, сказал он, для американской экономики все-таки были бы выгодны умеренно-низкие цены на нефть. Почему? Ответим за г-на Пауэлла, проявившего во второй части вопроса больше уклончивой дипломатичности, чем в самой констатации факта. Относительная дешевизна нефти, причем чем дольше, тем лучше, и впрямь предпочтительна для Америки. Это потому, что доступное топливо хоть как-то отодвигает биржевой коллапс и экономический кризис в стране. В этом смысле Федеральный резерв, сколько бы ни ругал его президент Дональд Трамп, удрученный нежеланием Пауэлла срочно компенсировать денежными вливаниями худеющий доллар и обвал биржевых котировок, — на деле остается на высоте. Он поддерживает Белый дом в главном, не допуская превращения сланцевой революции в генератора злобы на АЗС и окончательного губителя «американской мечты» в целом.
Собственно, это редкое единство взглядов на флангах правящей в США элиты на углеводородную проблему и ТЭК в целом показал еще в сентябре 2018-го сам же Трамп. Выступая в ходе общеполитической дискуссии на 73-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, он прямо заявил: хотя Соединенные Штаты и «стали крупнейшим экспортером энергоносителей на Земле», но Вашингтон считает нынешние цены на нефть слишком высокими. Оратор обвинил в этом, естественно, главного оппонента всей своей Энергетической стратегии — расширенный альянс нефтепроизводителей в формате ОПЕК+. И, между прочим, при всем своекорыстии Трампа, эгоистично преследующего собственные имиджевые цели в ходе сильно поколебленной невзгодами республиканской власти, — президент опять-таки прав как минимум в одном.
Если в Саудовской Аравии и в России, этих оплотах ОПЕК+, высокие цены на нефть в целом выгодны если не для водителей, то для львиной доли электоратов, особенно, в дотационных регионах, то для Америки, вот уже сотню лет не вылезающей из кабин автомобилей на стомильных расстояниях, эти цены убыточны. Убыточны несмотря на то, что, согласно зимнему отчету Международного энергетического агентства (МЭА), Соединенные Штаты, ставшие впервые с 1991-го нетто-экспортером жидких углеводородов, вскоре могут потеснить на ряде направлений страны нефтеэкспортного картеля. Да, теоретически могут. С мая 2018-го, когда Трамп анонсировал с полугодовым упреждением осенние нефтеэкспортные санкции против исламского Ирана, Соединенные Штаты смогли — под предлогом заполнения ниши на мировом рынке — нарастить добычу на 1,1 млн баррелей в сутки. В то время как Эр-Рияду и Москве эта задача удалась (под спудом взаимных договоренностей) в меньшей степени: соответственно на 1 млн и на 0,4 млн баррелей.
Однако важна не только цифровая, но и смысловая логика: если россияне добывают вдвое больше нефти, чем потребляют сами, то американцы — вдвое меньше. Так что в целом для населения США экспортные прибыли хотя и важны, но вторичны. В этом-то, как говорится, и собака зарыта! Итак, нам и саудитам, как лидерам ОПЕК+, нужны более высокие цены, чем 30-долларовая планка, рекламируемая (в идеале) за океаном. Другое дело, что Москву, как известно, устроила бы даже 40-долларовая, а Эр-Рияд — разве что 80-долларовая цена. Но это уже не разница стратегических подходов, а издержки огромных природных, демографических и геополитических несовпадений.
Господдержка американским сланцевикам иссякла
Усиленный в декабре отпор эпицентров ОПЕК+ удешевлению нефти — не по душе финансово-экономическому блоку в кабинете США. Не по душе он и биржевикам, пытающимся оттянуть и смягчить приход кризиса. В то же время российско-саудовский дуэт, обрамленный сходно-квотными, а также вынужденными снижениями в «третьем мире», по нраву сланцевикам США, оседлавшим троянского коня внутри ведущей экономики мира.
Чем дороже нефть, тем лучше для них (пусть и не для Вашингтона). И это не какая-то особая алчность ТЭК, о чем твердят записные критики по обе стороны Атлантики. Дело в том, что сланцевикам надо реализовать весомый потенциал недр, на поверку оказавшийся в Соединенных Штатах больше, чем виделось еще недавно. Как пишет РИА Новости, в декабре являвшийся тогда министром внутренних дел США Райан Зинке, в компетенции которого были природные ресурсы, собрал подчиненных, чтобы сообщить радостную весть. «Рождество в этом году настало раньше», — …сказал он и далее поведал, что оценка запасов нефти на крупнейшем месторождении США Wolfcamp Shale в Техасе повышена в 2,5 раза — до 46 млрд баррелей.
Это, согласитесь, — мега-объем! Но чтобы воплотить цифры в конкретные дела, надо поддерживать темпы отраслевого роста. А они падают, поскольку, вопреки декабрьскому курсу ОПЕК+, крупно просели цены углеводородного сырья во всем мире.
Фьючерсы Нью-Йорка показывают низкий тренд — 40-42 долл за баррель «и, возможно, это не предел, — сетует портфельный управляющий Principal Investors Кайл Шостак. — В январе-феврале не исключено падение цен еще на 5-10%. Валюация (потенциал прибыльности акций в сравнении с ценой на рынке) нефтяных компаний США уже снизилась на 10-15%, и произошло это буквально за последний месяц». Итак, надвигающийся кризис, сколь его ни оттягивай, — уже налицо. Грядет болезненная корректировка рынка. Основной удар придется по новым компаниям, для которых стоимость заимствований (из-за поднятия ставок ФРС до 2,25 – 2,5%) значительно возрастает. А вот у конкурентов — нефтяных гигантов РФ и Саудовской Аравии — на фоне такого же спада цен будет преимущество в виде потенциальных мер господдержки, убежден Кайл Шостак. «Правительства этих стран видят отрасль как стратегическую, — говорит он. — США господдержкой заниматься не будут».
Зато они наверняка сделают вид, что регулируют свой углеводородный ТЭК ради высших целей защиты национального суверенитета в жестоком противоборстве с коварной Россией! Так, отбиваясь от новой, теперь уже январской волны обвинений в подыгрывании Москве, Трамп цитирует фрагмент из передачи Fox News. Там, в разделе Fox & Friends, восхвалялась борьба президента США с бензиновой дороговизной 2017-2018 годов. И, в конце концов, рекламировался его успех в снижении внутренних цен на горючее в последние недели. И ведь все это, мол, итог подъема нефте- и газодобычи в Америке благодаря снятию барьеров эпохи Обамы. Время от времени суточное производство в Соединенных Штатах стало и впрямь превышать российские показатели. «Так что это плохие новости для Москвы, — патриотически оправдывает в твиттере свой курс глава республиканской администрации. — С чего бы стал делать это тот самый президент Трамп, которого вы обвиняете в работе на Кремль?».
Да успокойтесь же вы, г-н президент! Нет нам никакого дела до ценников на ваших АЗС. И не делайте вид, что вы помогаете наращивать или опускать добычу не во внутриамериканском контексте, а в плотной привязке к вестям из России. Поступайте же как знаете, — только других оставьте в покое!
Норвегия снижает прогноз добычи, но не драматизирует этого
Скандинавский сосед России вновь изменил прогноз производства нефти в начатом году. И спокойно объявил во всеуслышание: нынче этот показатель станет самым скромным за минувшие 30 лет. Словом, планка достигнет по итогам 2019-го не 87,2 млн кубометров (нечто близкое к нашим подсчетам в миллионах тонн), а все-таки меньше — 82,2 млн кубометров.
Сомневаться в этой цифре не следует. Она поступила из самого надежного источника в Осло. Речь идет о Норвежском нефтяном директорате (NPD). А он, между прочим, самокритично признал: выданный год назад прогноз на 2018-й оказался недовыполненным. Иными словами, годовая добыча нефти составила не 90,2, а 86,2 млн кубометров, или 542 млн баррелей. То есть, хотя в целом отрасль успешно выходит из полосы производственного спада 2014-2016 годов, обусловленного ценовой рецессией, но отдельные зигзаги на этом пути не только возможны, но и признаются, да и ясно мотивируются. Второй после России производитель нефти в Европе, ставший ведущей углеводородной державой в западной части континента, вновь, как и в былые годы, ощущает устойчивый приток инвестиций. А это является для топливно-сырьевого сектора едва ли не самым главным. Но, как известно, капиталовложения — еще не гарантии от периодических спадов добычи.
Как сообщил агентству Reuters глава NPD Бенте Ниланд, причинами корректировки становятся будничные факторы, будь то затягивание деловых «стартапов» не тех или иных объектах или производственные неудачи. Какие именно? Спросите хотя бы у германской Wintershall (являющейся надежным партнером нашего «Газпрома» по проекту «Северный поток-2»). Позитивно настроенные немцы ответят: обводненность скважин — вот что мешает реализации намечавшегося графика добычи на блоке «Мария». Бывают и другие проблемы, но все они требуют уважительного отношения. Требуют хотя бы потому, что норвежцам есть ради чего снижать, тем более временно, свои наметки. Они ведь твердо знают: стоит лишь исправить эпизодические недоделки на действующих активах и, главное, в срок приступить — силами национальной Equinor — к разработке гигантского офшорного «поля» по имени «Свердруп» на Северном море, и отставание будет преодолено с лихвой. Во всяком случае, уже в 2020 -м полярное королевство даст 100 млн кубометров нефти, а двумя годами позже одно это месторождение призвано обеспечить свыше 40% всей норвежской добычи нефти.
И ведь это — только о нефти, доля которой в национальном энергобалансе и топливном экспорте снижается по сравнению с природным газом. При этом никто в NPD не опасается признаний, что и в сфере газа рост показателей идет неровно, а скорее волнообразно. Так, в 2018-м не удалось выйти на ожидавшиеся 121,2 млрд кубометров газа — было добыто 119,3 млрд кубометров. В 2019-м было обещано дать 121,4 млрд кубометров, а выйдет, скорее всего, 119,5 млрд кубометров. Впрочем, в любом случае получается меньше рекордной цифры 2017-го — 122 млрд кубометров. Ну а в целом объем производства всех углеводородов в арктическом государстве если и приблизится к своему же совокупному рекорду 2004 года, то произойдет это не раньше 2023 года. Но произойдет непременно.
Павел Богомолов